я прошу остановить у магазина. хочется пройтись пешком. массивной подошвой ботинок я давлю хрустящий снег. на улице пахнет приближающейся весной и дешевыми сигаретами. на меня нахлынула ностальгия с едким привкусом отвращения. я иду до дома, в котором когда-то прожила шестнадцать лет. слепит солнце, я натягиваю темные очки. оглядываюсь по сторонам.
здесь я впервые поцеловалась, а здесь - подралась. за теми гаражами первый раз попробовала план. а вон в том доме снимал квартиру Н., когда был ещё жив. вместо пар я часто приходила к нему, он готовил мне пасту с грибами, потому что я не ела мясо, мы лежали в кровати, целовались, смотрели черно-белые фильмы, пили до самого вечера и очень много говорили.
резкий порыв леденящего ветра возвращает меня в реальность. поправляю развязавшийся шарф. к горлу подступает комок щемящей тоски.
я закуриваю.
ещё сильнее чувствую отвращение и почему-то злость.
я вспоминаю ту маленькую девочку с огромными глазами, полными надежды и какой-то наивности, что ли. я смотрю в них сейчас - они пусты.
почему я стала такой озлобленной?
а могла ли я собственно стать другой?
слишком много всего слишком долгое время было подавлено. моя агрессия разъедала меня изнутри, она была направлена на меня саму же. я была хорошей маленькой девочкой, забитой, непрерывно ощущающей только свою вину. но сейчас я чувствую силу. эту силу даёт мне моя злость. и я не сказала бы, что мне это не нравится.
я выкидываю бычок в мусорку. прохожу мимо толпы каких-то странных парней, окидывающих меня оценивающими взглядами и резко замолчавших в моем присутствии. открываю ржавую железную дверь. над лифтом до сих пор написано, что я сука.
вот я и дома, каким бы неуместным ни казалось сейчас это слово.